Херсонская областная шахматная федерация

Двигать фигурки невероятно скучно, но еще скучнее – смотреть, как их двигают другие.

У игроков нет крупных контрактов со спонсорами

Индустрия не развивается из-за специфики игры. В футболе или баскетболе людям нужны специальные кроссовки, которые снижают нагрузки на ноги, красивые мячи, футболки, шорты и другие аксессуары, которые изнашиваются, рвутся или теряются. Для шахматной партии нужна лишь доска, фигуры и два человека – этим такой спорт отличается от более подвижных видов. Ферзей, королей и пешки можно использовать годами, шахматистам просто нечего и не для кого рекламировать.

Гроссмейстеры используют образ просто умных людей. У Сергея Карякина контракт с брокерской конторой, но решительно неясно, чем он лучше любого чемпиона «Своей игры». Магнус Карлсен продвигает приложение для смартфонов – оно прокачивает шахматные скиллы пользователей, но вряд ли кому-то интересно за рамками индустрии.

Есть чемпионы с неожиданными маркетинговыми кампаниями – например, красивую фотосессию с американцем Накамурой ]]>снял Red Bull]]>, который больше любит экстрим и движуху. Но остальная часть гроссмейстеров интересна узкой части фриков, влюбленных в игру за гениальные эндшпили Ботвинника из середины прошлого века.

Игроки плохо выглядят

Образ типичного шахматиста – это образ гика. В мире есть Магнус Карлсен – молодая суперзвезда со спортивным телом и регулярными занятиями спортом. Третий (]]>после Крамника и Карякина]]>) шахматист России Петр Свидлер выделяется из толпы серьгой в левом ухе и ]]>признавался]]>: если бы не кони с ферзями, то стал бы классическим ботаником.

Остальные наслаждаются атмосферой провинциальной библиотеки, в которую их погружают шахматы. Любой крупный турнир похож на научную конференцию со скучными докладчиками: гроссмейстеры одеваются в одинаковые пиджаки с одинаковым button-down и разговаривают на одинаковые темы. Чтобы зацепить аудиторию крупнее, нужно быть красивыми и постоянно удивлять. Серьга в ухе, ирокез, гигантская татуировка, выглядывающая из-под пиджака – любая индивидуальность только раскрасит шахматные чемпионаты.

Нет агрессоров

Шахматный мир – сборище котиков, где редко ссорятся публично и говорят о том, кто на самом деле лучший. Поэтому интереснее следить за Хабибом Нурмагомедовым, который называет Конора Макгрегора ]]>цыпленком]]> и активирует мощнейшие заголовки. В футболе есть Златан, в баскетболе – ]]>Джеймс Харден]]>, в боксе полно мужиков с раздутым эго, а в шахматах нет ни одного смельчака, который регулярно говорил бы всем: «Я – лучший». Последним альфа-самцом был Гарри Каспаров («Я знаю, что мои достижения в шахматах невообразимы»), но сейчас не осталось мужиков с желанием самоутвердиться.

То, что в шахматах стало крупным скандалом – уход Карлсена с пресс-конференции, – в футболе происходит каждые выходные. Никто не просит подпускать к доске Никиту Джигурду (]]>или как там его теперь]]>), но генерировать бодрые инфоповоды современный вид спорта обязан. Шахматы варятся внутри себя и не наращивают мощь, и всех в этом мире устраивает такая позиция, хотя любой нормальный скандал взорвал бы эту индустрию.

Нет большого выхода на телевидение

Как увлекательно показать стол и двух думающих людей? Наверное, никак, поэтому ни один босс крупного канала не поставит шахматную трансляцию в сетку. Если теннис с ненормированным временем финала прижимает к канатам программных директоров, то партии по 5-6 часов просто метелят телеменеджерам мозг. Даже в России с ее традициями впервые провели прямую трансляцию только в 2016-м, а до того фанаты топали в сеть за шахматными стримами. Первый кабельный канал о шахматах запустили в России в 2013-м, но он не прожил и двух лет, поэтому матч Карлсена и Карякина транслируют в интернете за 14 евро. Для примера: за бой не самых раскрученных боксеров Головкина и Лемье просили 42 евро.

Скучный язык

Чтение о битвах офицеров с ладьями вызывает зевоту, которая выворачивает челюсть неподготовленному человеку. Всю партию можно описать несколькими строчками зашифрованного послания, больше похожего на двоичный код. Специальные термины типа «Атака Тромповского» или «Принятый ферзевой гамбит» напоминают научный язык, а познавательные тексты в сыром виде широкая публика не читает. Сейчас любое научное открытие упаковывают в красивые доступные форматы, но шахматные медиа слишком боятся оттока консервативной аудитории, поэтому пишут для пенсионеров и совсем не привлекают молодежь.

Нет денег

Гроссмейстер Наталья Погонина в 2010-м составила ]]>список из 13 способов]]>, как шахматисту заработать. Среди них – написание книг, ставки и коучинг в интернете. Сейчас только парни из топ-3 зарабатывают на шахматах больше миллиона евро в год, для дохода в 100 тысяч нужно входить в 50 лучших. Чемпион мира, лучший из лучших, получит от ФИДЕ всего 600 тысяч евро, и эта сумма упала вдвое по сравнению с 2010 годом.

Это не причина, а, скорее, следствие проблемы – когда старики ноют о том, что в Советском Союзе шахматистов любили как рок-звезд, они пинают кого угодно, только не федерации. Начальники пропустили рост заработков в спорте и остались на уровне 80-х, когда Карпов рубился с Каспаровым. Во всей индустрии нет спонсоров, посмотрите на пресс-уолл за Карякиным и Карлсеном – на нем логотипы всего двух компаний и самой федерации.

По сравнению с пятиминутной рекламой перед каждым матчем Лиги чемпионов это очень грустная ситуация. Пока ФИДЕ нравится сидеть без денег, не искать крупных спонсоров и превращаться в закрытый элитный клуб с членством по результатам IQ-теста.

Статья взята с сайта "Евроспорт"